Знаете ли вы о самой длинной ночи в году? Той самой, когда кажется, что темные силы похитили не только солнышко, но и свет, сияющий в душе каждого человека. Это страшное время сшивает края двух миров, и что-то ужасное, темное и беспощадное стучится в каждую дверь, пытаясь проникнуть на свет божий под личиной человека. Прижмешься поближе к мамкиной юбке и слушаешь, как поет она свою бесконечную песню под жужжание прялки. Тонкая лучинка дымится, освещая красным светом ее тонкие пальцы. А вокруг бесконечная ночь. Слюдяное оконце, застывшее в инее, и не светится даже. Жуть, да и только.
Славяне свой дом в день Солнцеворота охраняли фигурками Снегурочки и Велеса, а сами рядились в животных, мужики надевали юбки, а женщины влезали в штаны, чтобы запутать недобрую силу. Ряженые храбрились и отправлялись с песнями на ближайшую гору катить зажженное колесо, помогая солнышку разгореться. Ох и шуму было!
У нас в Латвии праздником правили Длинная Жена да Маленький Мужичонка. Бывало, выскочат с ряжеными на телеге из-за угла и давай зазевавшуюся девку в снегу валять. И попробуй только обидеться – счастья весь год не видать!
А еще на поля выкатывали огромную дубовую колоду, которая, распахав снег да процарапав на мерзлой земле борозду, давала надежду на будущий урожай. Колоду жгли, а угли, тлевшие в ней еще неделю, растаскивали по домам, давая жизнь новому свету. Жертвенное дерево для новогоднего огня было и в Риге.
И вот надо же было такому случиться, что в этот год – 1510-й от Рождества Христова – свой подарок городу сделало Братство Черноголовых. Будучи людьми не только богатыми, но и щедрыми, они, бывало, творили настоящие чудеса. Вот и в этот раз на набережную привезли красавицу ель, чья макушка еще день назад упиралась в звездное небо. Как сжечь на праздник такую красавицу?
Да ладно бы только жаль, а то ведь повалится на дома и пойдет пожарище по всем крышам. От такой беды не спасут все 12 замков на городских воротах, будь у них ключи весом хоть в полпуда, хоть в целый пуд. Что же делать с подарком? Судили-рядили, да так и не придумали. Утро вечера мудренее. Отправились спать, оставив красавицу стоять, дожидаясь своей участи. Утро купца полно хлопот да более срочных дел, и лишь сытно отобедав, можно уже встречаться за круглым столом для решения нужд государственных.
Беднота тех тяжких дум не ведает. Босяки встают затемно. Скотине никак не втолкуешь, что зимнее утро держит в постели крепче замков и цепей. Встаешь сам, а с тобой и дети. У каждого своя работа в семье: кому кур кормить, кому холодной водой весь день полы отскребать, а кому и господам сапоги чистить. Но нет-нет да и выкроишь минутку, чтоб на салазках спуститься с горы к реке. А там…
Диво-дивное! За ночь выросла елка-красавица до самых небес. Видали такое?! От Яниса – Марису, от Мариса – Якову, от Якова – всякому. Понеслась весть о чудо-дереве по всей Риге. От утреннего инея она блистала серебром под утренними лучами солнца. И стали нести жители города ей богатые дары. Ну как богатые? У кого что есть, то и несли. Кто цветных нитей моток, кто яблочко моченое, кто одинокую варежку, а кто венок с Янова дня. За каждый подарок елка желание исполняет. Не слышали? «Вот у Лиги Мартиньш слеп на левый глаз был – прозрел, а Синтия золотую монету нашла. Чудо Господне, не иначе». Подарков стало – не счесть. Кто половчее, взбирались по ветвям все выше да выше. Каждому подавай место поближе к звездам.
А купцы все спорят. И елку жалко, и жечь страшно. Может, вывезти ее за ворота подальше? Надо место присмотреть. Один предлагает на Юг, другой на Запад, третий и вовсе говорит: «Не христианское дело это: колоды жечь». Отправились вместе к реке. А там чудо-дерево ряжено с нижних ветвей и до самой макушки. Чудеса, да и только.
Тут и опоздавшие с подарками к ветвям прибежали: «Как, вы еще не знаете, что чудо в город пришло. Благодать Божия снизошла с небес и теперь наши молитвы теперь сбудутся непременно»!
«Что ж, – решили купцы, — Раз такое дело, быть чудо-дереву на центральной торговой площади. И жечь ее не пристало. Да и как жечь, если на каждой ветке по сокровенному желанию?»
Так с тех пор так и ставят ее там, наряжая цветными лентами, игрушками, да фонариками. А детвора помнила, что если оставить елочке что-то яркое, то сокровенное желание непременно сбудется. Бывало на следующий день под ветвями там и найдешь: кто варежку, кто пряник медовый, а кто моченое яблочко. Потому-то нужды в рождественских нарядах у лесной гостьи никогда и не было. Самые смелые до сих пор говорят, что чем ближе к макушке, тем больше шансов. Ну оно и понятно: шепот ветвей доноситься до самих ангелов, от того и шансов на то, что сокровенная молитва будет услышана, больше. А уж если тебе доверят Вифлеемскую звезду водрузить, так считай весь год удача тебе не изменит.
По Ганзейским путям весть о Рождественской елке разнеслась по всей Европе, а оттуда и по всему миру. А если не верите, то у Домского собора, в музее истории и Мореходства неподалеку от правого сапога Петра первого и кружевных подвязок Екатерины есть тому доказательства.
Теперь и у меня есть их точная копия… И уж в эту Рождественскую ночь я загадаю для всех нас настоящее чудо, и, может, ангелы услышат меня. А иначе придется карабкаться до самой верхушки.